«Я смотрела в смартфон и повторяла: б**дь!» , — так вспоминает 24 февраля Елена, россиянка из Екатеринбурга, которая три года живет в Польше. Она не очень понимала, что происходит, но хотела действовать. «Мне хотелось делать что-то , в чем результат зависит от меня. И так, чтобы можно было сказать, что не вся Россия поддерживает войну и не все россияне плохие. Чтобы хоть в малейшей степени исправить то, что сделало государство, к которому я все еще принадлежу». Она начала искать в Фейсбуке посты , группы, предлагая свою помощь. На варшавском западном вокзале она была волонтером-переводчицей, в автомобиле, перевозившем украинцев, — волонтером-водителем, а вдобавок сортировала помощь, помогала искать жилье и сама тоже приняла людей к себе. «Я не знаю ни одного россиянина в Польше , который бы в этом не участвовал. Каждый что-то делает» , — говорит она. Наверное, она права. Среди волонтеров, раскиданным по тысячам мест помощи для беженцев из Украины, много россиян.
Бело-сине-белый флаг у памятника Адаму Мицкевичу в Кракове
8 мая — день , когда отмечается окончание Второй мировой войны в Европе, за день до 9 мая, то есть Дня Победы в России, в который отмечается окончание «Великой Отечественной войны». Но неважно, когда и что отмечается; это прежде всего воскресенье , два часа дня, а в это время уже многие недели, почти с самого начала войны, россияне собираются у памятника Адаму Мицкевичу на краковской Рыночной площади, чтобы продемонстрировать свое «Нет войне!».
Почти с самого начала , потому что сперва они собирались у российского консульства на улице Бискупьей, а теперь — здесь, с бело-сине-белыми флагами, плакатами «Stop Putin’s war» («Остановить путинскую войну»), «Putin killer» («Путин — убийца»), «I’m Russian, I’m against the war» («Я — россиянин, я против войны»), «I am Russian, I want to stop Putin, I want to stop the war, I stand with Ukraine» («Я — россиянин, я хочу остановить Путина, я хочу остановить войну, я за Украину») и другими. Они стоят молча, молодые и серьезные. Эти демонстрации проходят по инициативе фейсбучной группы «Краков за свободную Россию».
Аня познакомилась с другими активными россиянами именно здесь , у этого памятника. Высокая блондинка в черном платье и с несколькими татуировками, она садится рядом со мной в сторонке, чтобы поговорить.
— Тогда протестовало всего по нескольку человек. От них я узнала , что на железнодорожном вокзале требуются люди, говорящие по-польски и по-русски либо по-украински, так что я ходила туда и помогала. Еще я организовывала сбор помощи и приняла у себя людей из Украины.
На краковскую рыночную площадь она обязательно приходит раз в неделю , чтобы участвовать в демонстрации с «флагом свободной России». Вот подходит какая-то пожилая пара, как раз чтобы спросить о нем, и несколько человек объясняют, что красный выбросили, потому что он символизирует кровь, а взамен добавили белый. Появляется все больше людей. Высокий мужчина с черной бородой и в клетчатом плаще держит листок бумаги с изображением Путина и надписью «Путин убийца». Он выглядит так, словно сбежал с поэтического вечера в богемном ресторанчике. Чуть дальше маленький мальчик держит рисунок, на котором самурайка закрашивает белым красный фрагмент российского флага.
Украинцы подходят и благодарят. Аня говорит , что при этом чувствует себя странно, ведь это скорее она должна благодарить их.
Подходят с благодарностью и поляки. И провокаторы подходят. Какой-то тип в спортивном трико , выгибаясь во все стороны, говорит что-то о том, что он у себя, а это «у себя» означает «в Польше», потому что он поляк. Какой-то другой ведет политическую дискуссию с женщиной-фотографом, с претензией, что она, мол, фотограф, а значит, журналистка, а значит, индоктринирована Западом. Но по большей части люди именно благодарят, фотографируют и снимают ролики на смартфоны.
Ко мне подходит брюнетка с висящим на спине бело-сине-белым флагом. Ей хочется поговорить , и она рассказывает, что ее муж — белорус, они уехали из России, потому что были уже не в состоянии там жить, и сейчас обосновались здесь. «Что еще мы , россияне, должны делать, так это разговаривать со своими родными и друзьями в России» , — считает она. И упоминает, что ищет беженцам крышу над головой, сама приняла кого-то к себе, помогала на границе, а кроме того «самое главное — это говорить и показывать им , что мы их поддерживаем». В руках она держит листок с надписями: «Мы с Вами , а не с ним!! Нет войне!», подчеркнутыми синим и желтым.
Инициативы
«Краков за свободную Россию» — это не только молчаливые демонстрации у памятника Адаму Мицкевичу , но и ежедневные сообщения о сборах помощи и денежных средств, о других инициативах. В группе, в частности, состоит Николай, приехавший из Волгодонска в Польшу по студенческой стипендии и оставшийся здесь. Теперь он работает в контент-маркетинге. Войну он начинал с волонтерства в одном из отелей, принимавшем беженцев: перевод, сортировка и раздача помощи и тому подобное. Затем помогал на стадионе «Таурон Арена», где украинцы получали PESEL. индивидуальный идентификационный номер, который есть у каждого гражданина Польши и постоянно пребывающего в стране иностранца А потом у него возникла идея сделать кое-что еще , и он написал в Воеводскую публичную библиотеку в Кракове с предложением перевести их каталог. Благодаря ему украино- и русскоязычные могут теперь без проблем искать книги онлайн. Теперь у него в планах еще перевести всю главную страницу.
Такие исходящие снизу идеи и интересные инициативы очень важны. Олеся родом из Новосибирска , она изучает в Познани польскую филологию.
Олеся дала объявление о бесплатном обучении польскому языку. Думала , что обратятся несколько человек. Пришло 25, так что парикмахерская ее знакомой, которая должна была послужить учебной аудиторией, оказалась слишком мала.
К счастью , на помощь пришел один из фондов и предоставил зал побольше. Еще помогла одна из преподавательниц Университета Адама Мицкевича , которая тоже стала участвовать в этих занятиях.
— Мне стыдно , что государство, в котором я родилась, устроило в Украине такой кошмар и трагедию , — говорит Олеся. Как и у многих россиян, у нее есть родные в Украине, которые, кстати, какое-то время жили у нее.
— С одной стороны , я просто хочу помогать другим людям, а с другой — чувствую ответственность за то, что наше государство уготовало им такую судьбу. Мы со своей стороны хотим сделать что-то хорошее. Но если бы речь шла не об Украине и России, я все равно бы помогала.
Russians for Ukraine на границе и повсюду
Самая большая организованная инициатива российской помощи для беженцев из Украины — это Russians for Ukraine («Россияне для Украины»). «Кто мы? Россияне , в разное время уехавшие из России. Чего мы хотим? Мира, а это значит, что в этой войне мы хотим победы Украины. Что мы делаем для этого? Помогаем беженцам из Украины в Европе, а также передаем гуманитарную помощь в Украину» , — декларируют они на своем интернет-сайте www.rfu2022.org. Субботним утром я говорю по телефону с инициатором акции Георгием Нурмановым.
— 25 февраля я отправился на границу , чтобы забрать россиян, которые ехали из Киева. Я поехал с двумя друзьями, и мы остались надолго. Мы увидели, что в этом есть смысл, поэтому решили помочь, — рассказывает он.
Теперь у них есть люди в Варшаве , в Пшемысле (в здании бывшего супермаркета Tesco, где организован логистический центр для беженцев) и на вокзале, на границе в Медыке и в Корчове. Они организуют информационные пункты и переводят, помогают в оформлении документов, покупке билетов или поисках рейсов, а также в более крупных логистических операциях, связанных с транспортировкой людей из Украины в Польшу, другие страны Евросоюза и на все стороны света, с доставкой гуманитарной помощи в Украину. «Мы оплатили транспорт для сотен людей и отправку десятков тонн гуманитарной помощи» , — пишут они на своем сайте.
Георгий называет эту инициативу «мультиэтничной». Сам он — россиянин казахско-украинского происхождения , а друзья, с которыми он в феврале поехал на границу, — таджик, проживший бо́льшую часть своей жизни в Москве, и россиянин из крымских татар. «Но все мы Russians» , — говорит он и объясняет мне разницу в русском языке между словом «русский», отражающим этническую идентичность, и «россиянин», информирующем о том, какой у тебя паспорт.
— Я не мог выбрать себе место рождения , мне хотелось изменить эту страну, чтобы моим родителям и моим детям жилось лучше. Не получилось, — говорит Георгий. С 2005 года он был активным оппозиционером , настолько, что, в конце концов, им с женой в 2012 году пришлось бежать. — Теперь эта страна от моего имени убивает людей в Украине. Так что я не вижу для себя лучшего выхода , чем помогать этим людям.
Russians for Ukraine — это теперь уже не только волонтеры из России. Они также помогают в поисках жилья и питания волонтерам из Украины , Польши, Израиля, Швеции, Германии, Италии, Латвии, Великобритании, США, Канады и Австралии.
Нурманов описывает это как большой нетворкинг , где обмениваются информацией люди со всего мира. «Нам пишут из США , Европы, Австралии, России, Украины, Грузии, Армении». Для решения сотен , если не тысяч, проблем служит чат в Телеграме.
Голоса мира
Дарья и Виктор четыре года живут в Лодзи и работают в одном из тамошних вузов. Они до сих пор не могут поверить в происходящее и изо всех сил стараются помочь. Принимают участие в сборе подарков , передают информацию, принимали у себя беженцев из Украины и приютили привезенного оттуда Окссси — больного котика, с которым теперь ходят по ветеринарам. На мой вопрос, что заставляет россиян помогать, Дарья отвечает:
— Это вопрос человечности. Гибнут люди , и я не представляю, как в такой ситуации не начать действовать. Когда я в первый раз увидела, что творится на Западном вокзале, то не могла сдержать слез.
Еще Дарья и Виктор ходят на концерты в поддержку Украины , на которых играют и российские музыканты, которым из России нередко пришлось просто бежать.
— На таких концертах каждый воспринимается прежде всего как музыкант и как человек , выступающий против войны, а не как украинец или россиянин, — рассказывает Виктор.
Помогают как соседям
Александр родом из Новосибирска , живет в Польше четыре года. Он считает, что первая волна помощи уже спала. «Человек ко всему может привыкнуть. То , что поначалу вызывает шок, со временем уже так не действует и, к сожалению, постепенно становится нормой нашей жизни» , — говорит он. Александр сам вначале испытал шок. «Мне было горько и стыдно» , — рассказывает он.
Александр вспоминает , как в первый день войны увидел на улице украинку, которая с плачем говорила по телефону. Из разговора было понятно, что она из Харькова, который тогда бомбили. Он подошел к ней за сигаретой, они закурили, обнялись и разрыдались.
Через какое-то время он написал в интернете , что он россиянин и хотел бы помочь. Поехал на границу. Предоставил свою квартиру. «Каждый из моих знакомых россиян в Польше старается помочь» , — говорит он. И упоминает о том, как странно выглядит в этих обстоятельствах ситуация встречи украинца с россиянином.
— Украинцы с востока точно такие же , как россияне, только с не промытыми мозгами. Они выросли на тех же самых фильмах, книгах и пластинках, говорят на том же языке, просто немного с другим акцентом , — считает Александр. Для него это так, словно брат убивает брата.
Георгий Нурманов говорит , что главная мотивация для оказания помощи — гуманистическая. «Мы помогаем , как все люди в мире». Дарья называет это человечностью. Елена , в свою очередь, добавляет: «Несколько моих друзей-россиян согласны со мной в том , что они помогают украинцам не потому, что Россия напала на них, а просто как соседям, обычным людям, так же как помогали белорусам или просто жертвам насилия». «Человека оценивают по поступкам , а не по цвету паспорта или стране рождения» , — заканчивает наш разговор Николай.
Перевод Сергея Лукина
Статья была опубликована 23 мая 2022 года на портале Onet.
