Я родился 14 января 1969 года, во вторник. Еще в понедельник я не знал, что меня ждет в этом мире. А ждали — любимая мама Сильвия, оперная певица, и папа, композитор с мировым именем Ежи Петерсбурский. Я наконец-то увидел, кто девять месяцев подряд играл на фортепиано и пел для меня. Благодаря этим урокам музыки я с самого рождения знал на память несколько папиных песен.

Мелодии, которые пела мама, и наши домашние мини-концерты в четыре руки я помню до сих пор. Отец играл какой-то мотив, а я его повторял — так рождался музыкальный канон. Уже в четыре года я написал свои первые миниатюры.

Отец и сам вырос в музыкальной семье. Его папа пел, мама, сестра и брат были пианистами, а еще один брат играл на скрипке. Отец впитал музыку с детства, поэтому хотел и мне показать, настолько она прекрасна.

Мой папа был не только прекрасным композитором, но и замечательным человеком с отличным чувством юмора. Он, например, любил шутить, что мне не нужна математика, но придется научиться считать свои гонорары.

Когда мне исполнилось три года, мы начали заниматься рифмованием. Сидим за столом, я начинаю: patrzę wysoko (смотрю высоко), а он продолжает: bo mam krzywe oko (потому что у меня косоглазие). В нашем доме всегда было много смеха, веселья и музыки.

Когда папы не стало, мне было 10 лет. Повзрослев, я не только связал свою жизнь с музыкой, но и решил узнать все о моем отце, его произведениях и путешествиях. Я посвятил ему магистерскую работу в варшавской Музыкальной академии им. Шопена — «Жизнь и творчество Ежи Петерсбурского-старшего».

Отец прожил несколько жизней. Он работал в Польше, Австрии, СССР, Египте, Бразилии, Аргентине. Во многих странах его музыку считали народной. Так случилось в СССР, где папа провел три года жизни. Я знаю, что в России, Украине, Беларуси до сих пор очень популярны его песни и многие не знают, что их автор — поляк Ежи Петерсбурский. Например, To ostatnia niedziela (Последнее воскресенье) — на русском языке известная как «Утомленное солнце».

Эта песня родилась за ночь. В 1936 году отец сочинил музыку в стиле танго и показал ее Зенону Фридвальду. Поэту настолько понравилась мелодия, что в течение одной ночи он написал слова. С этой композицией, кстати, связаны страшные истории. Несколько раз в Сопоте люди, проигравшие большие деньги в казино, брали патефон, шли на пирс, включали To ostatnia niedziela и бросались в воду. После этих случаев в народе песню стали называть «Танго самоубийц». Она звучит в очень многих известных фильмах: «Список Шиндлера» Стивена Спилберга, «Три цвета: Белый» Кшиштофа Кесьлёвского, «Утомленные солнцем» Никиты Михалкова.

В 1939 году, после начала войны, папу вместе с Театром миниатюр, в котором он работал, отправили в турне по Белорусской ССР. Когда организаторы концертов узнали, что он — автор музыки песни To ostatnia niedziela, пригласили поработать с известными советскими композиторами и певцами. Так отец стал дирижером Государственного джаз-оркестра Белорусской ССР. Он подружился с Исааком Дунаевским, работал с Леонидом Утесовым, был аккомпаниатором Клавдии Шульженко. Ей он подарил песню «Синий платочек», которую многие также считают народной.

Шульженко потом рассказывала, что люди много раз подходили к ней и показывали другие слова на папину мелодию — всего у «Синего платочка» более ста разных текстов.

Ежи Петерсбурский и Ежи Петерсбурский-младший, 1978. Источник: личный архив Ежи Петерсбурского-младшего

Отец пробыл в СССР три года, а потом вступил в ряды армии генерала Владислава Андерса и отправился со Вторым польским армейским корпусом на Ближний Восток.

20 лет отец прожил в Аргентине, работал капельмейстером в Teatro El Nacional в Буэнос-Айресе. После того, как там в 1967 году прошло землетрясение, он переехал в Венесуэлу, а потом вернулся в Польшу.

Папы нет уже 40 лет, но я его крепко люблю и очень часто вспоминаю наши шутки, песни, совместное музицирование... Я создал группу Petersburski Junior Band, которая среди прочего исполняет шлягеры, написанные отцом. Возможно, когда-то мы сможем сыграть их и за восточной границей Польши — там, где когда-то жил и творил Петерсбурский-старший.

Перевод Евгения Климакина