Статистика неумолима. Бесполезно искать жителей Африки к югу от Сахары в первых десятках списка живущих в Польше иностранцев. Лишь 51-е место в сводных данных занимают граждане самой густонаселенной страны континента, Нигерии, — 816 человек. В первой сотне есть еще приезжие из ЮАР (273 человека), Зимбабве (252), Камеруна (212), Кении (161), Конго (152), Анголы (120), Руанды (114), Ганы (102) и Эфиопии (84). Не все граждане африканских стран проживают в Польше на постоянной основе. Многие из них находятся здесь лишь временно — например, по учебе. Нередко наша страна становится местом их пребывания не в результате личного выбора, а по необходимости. Стоит также отметить явное преобладание мужчин среди приезжающих.

Столь незначительная миграция из Африки связана, в том числе, с отсутствием колониальных традиций — Польша была слабо вовлечена в процесс освоения заморских территорий, а затем в результате разделов сама на 123 лет оказалась под властью других государств. В каком-то смысле отсутствие независимости могло бы стать общим опытом, способствующим взаимопониманию с выходцами из стран Африки, однако этого не происходит. В то же время, несмотря на нехватку рабочих рук, Польша по-прежнему не предлагает оплату труда на уровне процветающих европейских стран. Это, безусловно, одна из причин восприятия нашей страны как промежуточного пункта по дороге на Запад.

Стадионная Африка

Характер миграции в Польшу меняется. Первый заметный приток африканцев пришелся на времена ПНР и был связан с социалистической помощью освобождающимся от колониализма африканским странам и созданием сферы влияния — тогда среди приезжающих преобладали студенты. С падением «железного занавеса» в Польше появились африканские спортсмены и экономические мигранты из региона.

Портрет последних дал Ифи Нвамана, нигериец, опубликовавший в 2009 году роман «Стадион. Дьявольские игры». В нем он описал нигерийскую общину, занимающуюся торговлей на варшавском Стадионе Десятилетия. Главный герой, Майк, приезжает по фальшивому приглашению одного из спортивных клубов. Он занимается торговлей подделками, а когда появляется информация о скором закрытии крупнейшего столичного рынка, ищет другие способы выживания. После выхода книги Нвамана подвергся остракизму в среде людей, связанных со стадионом. Ведь он показал африканцев, которые в тяжелой повседневной жизни балансируют на грани закона.

На противоположном полюсе подхода к проблеме — роман «Черный фактор», вызвавший гораздо меньше шума. Его автор Ийке Ннака делает акцент на том, что люди африканского происхождения — жертвы расистских предрассудков. В книге отсутствует тот критический взгляд на собственное сообщество, который мы видим у Нваманы. В «Черном факторе» показан судебный процесс, идеально вписывающийся в нарратив о несправедливо обвиненных в преступлении, и хэппи-энд с оправданием подсудимых — жертв организованной расистской группы.

Оба романа объединяет не только то, что сегодня они практически забыты, но и мотивы их написания. Это была попытка рассказать о себе и тем самым как бы закрепить себя в польской действительности. Авторы не намерены оправдываться, почему они здесь, но при этом демонстрируют два противоположных взгляда на присутствие в Польше людей африканского происхождения. Как мы читаем в статье, опубликованной на страницах издания Gazeta Wyborcza, «книга о стадионе для него [Нваманы – примеч. ред.] — доказательство того, что он здесь укоренился. И хотя его утомили вопросы поляков, почему он описывает только плохих африканцев, автор терпеливо объясняет, что не все такие, и считает абсурдным упрек в том, что он якобы укрепил стереотип плохого иммигранта. Он готов продолжать эти объяснения и дальше. И уже привык к этому, точно так же, как и к другому повторяющемуся вопросу: зачем он приехал в Польшу».

Разделенная Африка

Цвета кожи недостаточно, чтобы объединить африканское сообщество в Польше: в нем функционирует ряд микрообщин. Важное значение имеет разделение на выходцев из франкоязычных, англоязычных и португалоязычных государств. Дальнейшая классификация связана со страной происхождения (нигерийцы держатся сами по себе, а сомалийцы не заинтересованы в объединении с сенегальцами, а порой и принадлежностью к этнической группе.

Вопреки распространенному мнению, Африка — отнюдь не однородный континент. Она отличается невероятным разнообразием культур, традиций и языков. Я неслучайно написал выше именно об Африке к югу от Сахары, потому что Северная Африка пытается отмежеваться от идентификации с остальным континентом. Тунис будет позиционировать себя не как африканскую страну, а скорее как средиземноморскую. Египтяне тоже не чувствуют себя африканцами и в большей степени декларируют свою связь с арабской культурой.

Когда я готовил свою первую книгу, посвященную истории африканцев в Польше, меня спросили, насколько правильно называть сообщество людей, приехавших из разных частей Африки, диаспорой. Возможно, стоит скорее говорить о сенегальской диаспоре, нигерийской и т.д.? Я придерживаюсь того мнения, что из-за относительно небольшого количества африканцев в Польше разумно использовать общее наименование, учитывая при этом, что, как я пишу, этот термин не включает в себя выходцев из стран Северной Африки, однозначно дистанцирующихся от «черных» африканцев.

Такой подход, разумеется, имеет свои недостатки, связанные с созданием общей идентичности, у которой больше общего с политическим манифестом панафриканизма, чем с африканской реальностью. Последняя же представляет собой мозаику из самых разных элементов, часто противоречивых и несочетаемых. Впрочем, если посмотреть на карту конфликтов в Европе, в этом нет ничего необычного. Тем не менее, восприятие Африки в Польше по-прежнему больше опирается на роман Генрика Сенкевича «В дебрях Африки», чем на актуальные знания.

Африканское народное искусство

Когда мы спрашиваем поляков, с чем у них ассоциируется африканская музыка, то слышим: с ударными. Когда задаем вопрос об искусстве, снова получаем ответ, отсылающий к народным формам. В общественном сознании культура этого континента остается, словно в капсуле времени, замкнутой в архаике. Это подтвердили и опросы общественного мнения, проведенные фондом Afryka Inaczej (Африка иначе).

«Африканская культура? Ну, всякие там пляски у костра, прыжки с копьями. Но так, чтобы какая-нибудь книга или фильм, вообще ничего [не знаю]», – ответила в 2010 году одна из респонденток. А другая добавила: «Некоторые еще делают что-то из дерева, всяких там зверушек из баобаба». Четыре года спустя, в другом исследовании, появился еще образ «доброго дикаря». Среди ответов на вопрос об ассоциациях с Африкой были такие образы, как неиспорченность пороками западного мира, связанная с традициям и образом жизни. Большинство ответов напоминают описания из дневников миссионеров и путешественников, исследующих Африку в XVIII–XIX веках.

Симон Ньями, известный искусствовед и куратор серии выставок Africa Remix, утверждает, что африканского искусства не существует. «Искусство – понятие универсальное, – говорит Ньями. – Польское искусство? Африканское искусство? Это всего лишь прилагательные из словаря. Игра слов и понятий». Говорит он и о другой причине непонимания: «Европейские колонизаторы, достигшие берегов Африки, заявили, что у жителей этого континента нет истории. Почему? Потому что они не записывали свои исторические события, а в умах исследователей пятнадцатого века не умещался мир без их регистрации. Ведь историческая идентичность жителей Африки возникала из устной традиции, скрупулезно “записанной” в памяти последующих поколений. На европейских писателей они смотрели как на чудаков».

Принцип трупокилометров

Мы в Польше заканчиваем школу с очень небольшим запасом знаний об Африке, но наше невежество связано также и с тем, как представлен этот континент в средствах массовой информации. Кроме того, у нас наблюдается совершенно естественное отсутствие интереса к Африке как к региону далекому. У меня для этого есть рабочее название «принцип трупокилометров». Чем дальше расположено какое-то место, тем меньше до нас оттуда доходит, потому что расстояние убивает интерес.

Это работает в обе стороны: житель Лагоса тоже не интересуется тем, что произошло в Варшаве. Исключение составляют впечатляющие катастрофы, перевороты и геноциды, когда жертвы исчисляются сотнями, а лучше тысячами. Тогда некоторые жители Польши узнают, например, о том, что существует такая страна, как Руанда, а в ней — тутси и хуту.

В результате польские СМИ и их аудитория сосредоточены в первую очередь на том, что нам близко, и здесь важнейшую роль играют те представители африканской диаспоры, которые живут здесь, в Польше. Среди них лидируют медийные персоны, футболисты и особенно политики. Я имею в виду двух бывших депутатов сейма — Джона Годсона и Килиона Муньяму.

Килион Муньяму и Джон Годсон. Источник: wikimedia.org

Как метко заметил музыкант и общественный деятель Мамаду Диуф, «тот факт, что два африканца заседали в Сейме, безусловно, был чем-то уникальным в глобальном масштабе. Даже в сравнении с такими странами, как Великобритания и Франция. Потому что там, если кто-то из Африки и становится членом парламента, то это потому, что он получил поддержку относительно многочисленной африканской диаспоры. Здесь же, в Польше, это было действительно уникально: поляки, родившиеся в Польше, проголосовали за двух человек, которые родились на африканском континенте. Для некоторых это, возможно, и незначительная деталь, но, на мой взгляд, это действительно нечто».

Спортсмены сегодня уже не столь очевидные кандидаты на первые полосы газет. Трудно найти достойного преемника Эммануила Олисадебе, игравшего в польской футбольной сборной. Однако даже в его случае не обошлось без неприятных инцидентов: однажды польские фанаты забросали его бананами.

Довольно важным событием стало появление на телевидении актрисы и ведущей Патриции Казади или журналистки Оменаа Менса. Перед ними открылась возможность представить Африку, континент, откуда родом их отцы. Менса даже основала свой фонд, поддерживающий строительство школы в Гане — на родине ее предков. Телеведущая сделала еще один шаг, опубликовав книгу под знаменательным названием «Горький шоколад».

В последние годы появился еще один африканец, о котором узнали миллионы поляков, а сам он привлек на стадионы тысячи людей, декларирующих свою глубокую религиозность. Это католический священник-угандиец, отец Джон Башобора. На страницы таблоидов он попал потому, что его стали считать целителем. В этом случае барьеры, разделяющие Польшу и Африку, исчезли. Как отмечали СМИ, феномен отца Башоборы затронул исключительно польское общество. А значит, далекая и «дикая» Африка — какой ее до сих пор представляют себе некоторые поляки — не так уж культурно и далека от нас в религиозном плане.

Африка миссионерства и гуманитарной помощи

Более века основным источником знаний об Африке были католическая церковь и ее миссионеры. Приезжая в польские приходы, они призывали к поддержке евангелизации в Африке и подчеркивали трудности миссионерской работы. Однако такой образ африканского континента был далеко не полным. Сегодня эта тенденция, похоже, меняется. Священниками, которые служат в европейских приходах, становятся граждане стран, еще недавно бывших миссионерскими. Несколько священников из Африки появилось и в польских храмах.

Третий сектор, взывающий к финансовой поддержке, тоже зачастую сосредоточен на проблемах Африки. «Все беды этого континента» притягательны для сбора средств. Тут применяется чисто утилитарный метод портретирования Африки. Наиболее известный пример — акция по рытью колодцев в тех регионах, где затруднен доступ к воде. Поэтому, изучая результаты опросов общественного мнения, не стоит удивляться, что респонденты указывают нехватку воды в качестве одной из основных ассоциаций с континентом. Неправительственные организации не акцентируют внимание на том, что эта проблема касается только конкретного места, а не всей Африки.

Этот образ приходится преодолевать африканской диаспоре в Польше. Им изначально нелегко: мало того, что «дикие», «недавно крещеные», так еще и воды нет, убивают друг друга и распространяют инфекционные заболевания. В глазах многих респондентов африканцы не имеют культуры — в крайнем случае она примитивная, типичная для первобытных народов. Поэтому польская культура «лучше». Это явление, которое можно назвать «культурным расизмом», по-прежнему присутствует в мышлении польского общества. О том, чтобы респонденты назвали нескольких лауреатов Нобелевской премии из Африки, можно только мечтать. Иногда кто-то упоминает Нельсона Манделу, и то чаще всего приводят только фамилию.

В рассеянии

Африканское сообщество в Польше еще только формируется. Люди африканского происхождения не образуют собственных районов и кварталов, они живут среди польских граждан. Этот фактор определяет возможную модель интеграции. Многое, однако, зависит от конкретного человека и его готовности к сложным ситуациям, с которыми по-прежнему приходится сталкиваться в Польше людям с другим цветом кожи.

В то же время, часть людей африканского происхождения не изучает польский язык, что может быть связано с временным характером их пребывания. Как отмечает Мамаду Диуф, знание языка того общества, в котором мы живем, становится критически важным. В Польшу уже не приезжают исключительно с целью получить высшее образование: среди мигрантов есть даже неграмотные. Эта группа особенно подвержена геттоизации и жизни в культурном подполье.

Польша по-прежнему остается страной, в которой рассеяние мигрантов — реальный факт, а феномен миграции из Африки не так заметен, как в богатых европейских государствах. Это, безусловно, открывает возможности для создания африканской диаспоры. Стоит также отметить появление новой идентичности — назовем ее афропольской. Хорошим примером опять-таки может служить Мамаду Диуф — музыкант, выступающий с известными группами, радиожурналист и менеджер культурных проектов.

Как подчеркивает сам Мамаду, по культуре он ощущает себя поляком: он провел в стране бó‎льшую часть жизни, изучил ее язык, обычаи и историю. Однако, по его словам, это не означает, что он — «сахар, растворенный в чае». Диуф чувствует себя частью польского общества, но не забывает о своих сенегальских корнях. Именно благодаря этим параллельно существующим идентичностям он стал одним из самых активных представителей африканской диаспоры в Польше.

Польша, мы здесь живем!

Африканцы пытаются продемонстрировать свое присутствие с помощью книг, музыкальных и культурных мероприятий. Они также стремятся наладить межкультурный диалог. Одним из таких проектов было совместное выступление Сильвестра Козеры — руководителя ансамбля Kapela Czerniakowska, сенегальских музыкантов (Мамаду Диуфа и Пако Сарра) и группы Kapela Wileńska. Итогом стал совместный концерт в Вильнюсе и запись песен Mama Africa и Matka Litwa. Благодаря этому поляки с Виленщины, живущие в условиях, в которых сложно проявлять свою идентичность, познакомились с польскими африканцами, а те, в свою очередь, смогли узнать о проблемах польской общины в Литве. Такие неформальные встречи — одна из лучших возможностей для диалога и более близкого знакомства.

Но у африканской диаспоры есть и другие облики. Она состоит из самых разных людей — одни приезжают учиться и делать карьеру, другие отправляются в Польшу без всякой финансовой поддержки и быстро пополняют ряды тех, кто балансирует на грани закона. Я сам как-то раз оказался вовлечен в подобную ситуацию. Лет десять назад со мной связалась польская пограничная служба: оказалось, что в Польшу пыталась въехать группа людей, подделавших приглашение и, по всей видимости, мою подпись. Поведение одного или нескольких отражается на образе всей общины — это напоминает немецкий стереотип поляка-угонщика. За каждый случай предосудительного поведения отдельного человека расплачиваются все остальные. Вопрос в том, насколько зрелым окажется общество, принимающее мигрантов, и в какой мере оно сумеет проявить понимание.

Африканское сообщество немногочисленно, и ничто не предвещает, что нас ждет резкий наплыв людей с Черного континента. Это связано не с действиями польских властей, а с низкой привлекательностью Польши и ее географическим положением. Тем не менее, многое будет зависеть от реакции принимающей стороны — например, очень важны предпринятые инициативы по поиску следов людей африканского происхождения в польской истории. Таким образом удалось найти и спасти от забвения Агбоолу О'Брауна, нигерийского участника Варшавского восстания, и Мокпопко Драви, исполнителя роли Джамбо в военной комедии 1959 года «Кафе под Миногой», а также увековечить память Сэма Сэнди, жившего в Великопольше и сражавшегося в польско-большевистской войне.

Сегодня, несмотря на то, что на улицах крупных городов вид человека с черным цветом кожи уже никого не удивляет, африканцы и все более многочисленные африканки по-прежнему остаются видимыми невидимками.

Перевод Елены Барзовой и Гаянэ Мурадян

Благодарим Obieg за возможность публикации